Русская Атлантида - Страница 133

133

Более отчетливо роль лавников выступает в судебной деятельности городских учреждений, которая в городах ВКЛ была разнообразней, чем предусматривалась магдебургским правом. Например, в Бресте и Гродно магистратские книги совершенно отчетливо разделяют два судебных учреждения: бурмистровско-радецкое и войтовско-лавничье. Каждое из них заседает отдельно. Лида, рассчитывавшие добиться угодного им решения, обращались в тот или иной из судов исходя не из его компетенции, а из собственных расчетов. Не случайно в книгах войтовско-лавничьего суда Гродно присутствуют записи дел, совершенно аналогичных тем, какие разбирал суд бурмистровско-радецкий. Магистрат Могилева упорно добивался ликвидации двух судов и в 1636 году получил от короля грамоту, объединявшую их в одно судебное учреждение. Санкционируя объединение судов, король обязал город ежегодно выплачивать войту Могилева своего рода компенсацию в сумме 2000 злотых. И если город не остановился перед столь крупным расходом, то ясно, как важно было ему покончить с этой магдебургской нормой.

Дело в том, что войты особо не утруждали себя исполнением текущих обязанностей, возложенных на них самой должностью. Для этих целей они назначали себе заместителей — лентвойтов. В первоначальных грамотах на магдебургское право он приносил присягу верности войту, а не городу. Но оба принципа (назначение и присяга) претерпели к началу XVII века изменения. Так, если грамоты Бреста 1390 и 1511 годов назначение и присягу лентвойта целиком относят к компетенции войта, то в первой четверти XVII века магистрат Бреста настоял на том, чтобы лентвойт, назначенный войтом, приносил присягу уже городу, причем в ратуше. Можно предположить, что к середине XVII века, во всяком случае в крупнейших городах Беларуси и на западе, и на востоке, горожане сумели противопоставить самовластию войтов определенные нормы, усиливавшие их влияние на деятельность тех, кто был фактически исполнителем войтовских обязанностей. Совет заведовал хозяйством города, его благоустройством, рассматривал гражданские дела горожан.

Городские рады и их учреждения работали в ратушах. Таким образом, магдебургское право составляло каркас всего здания городского самоуправления в Великом княжестве Литовском, однако в ряде черт его нормы здесь были дополнены местной традицией. В частности, будучи реальностью, магдебургский образец далеко не всегда являлся единственным источником и базой формирования городского самоуправления в княжестве. Но в целом организация и сельской, и городской жизни, и финансов в ВКЛ не сильно отличалась от западноевропейской практики.

В середине XVII века Речь Посполитая вступила в полосу жесточайшего политического кризиса, связанного с восстанием украинского казачества, шведским вторжением и затяжной войной с Московским царством. Политические события углубили черты застоя и упадка, обнаружившиеся в экономике Польско-Литовского государства уже с начала этого века. Прежде всего они проявились в технике земледелия, вообще консервативной для всего феодального периода. Наблюдаются случаи перехода от трехполья к двухполью, недостаточное удобрение полей, сокращение посевов пшеницы, технических культур и даже ржи. Снизилась и урожайность: во второй половине XVII века урожаи составляли в среднем сам-три для ржи и ячменя, а для овса — сам-два. Положение крепостных крестьян в это время тоже значительно ухудшилось. На значительной территории по-прежнему господствовала фольварочная система хозяйствования, а основной повинностью оставалась барщина, нормы которой постоянно увеличивались. Повинности крестьян не ограничивались обработкой господской земли. Они должны были выполнять без всякого вознаграждения и не в счет барщины много других разнообразных работ для пана: подводную повинность и охрану поместья, ремонт дорог, экстренные работы во время летней страды, работы на панском огороде и т. д. Сохранялись и натуральные оброки, и денежный чинш. Сверх повинностей в пользу помещика на крестьянина ложилась главная тяжесть государственных налогов.

Связь крестьянского хозяйства с рынком и все крестьянские промыслы находились под контролем пана. Обязанность крепостных молоть хлеб только на панских мельницах и монопольное право пропинации (изготовления и продажи спиртных напитков), являвшиеся для пана дополнительным источником дохода, также были тяжелым бременем для крестьянского хозяйства. Следствием беспощадной эксплуатации крестьянских хозяйств было их разорение и упадок. Крестьянские наделы во второй половине XVII века сократились на 20 %, уменьшилось количество крестьянского скота, поэтому крестьянам приходилось пользоваться панским скотом за дополнительные повинности. Увеличилось число малоземельных и безземельных крестьян, вынужденных наниматься в батраки на крайне тяжелых для них условиях. Еще более ухудшали положение крестьян войны, эпидемии и голод, весьма частые во второй половине XVII века.

Безграничная власть панов над их подданными подтверждалась многими сеймовыми постановлениями. Феодалы продавали или дарили своих крепостных крестьян, распоряжались их наследством, имели над ними неограниченную судебную власть. До XVIII века паны обладали так называемым правом меча, т. е. правом жизни и смерти по отношению к своим «хлопам». Против панского гнета крестьяне защищались всеми средствами. Они бежали от своих панов, отказывались выполнять повинности, убивали своих угнетателей. Несмотря на то что шляхта располагала сильным аппаратом принуждения, часто вспыхивали крестьянские волнения. Как следствие, упадок техники, разорение крестьян, обострение классовой борьбы и непрерывные войны этого периода подорвали и панское хозяйство.

133